ОРУЖИЕ, ОПАСНОЕ ДЛЯ СВОИХ ВОЙСК

Но еще долгое время новое оружие оставалось очень несовершенным. Когда приступали к осаде города, то наряду с огнестрельными орудиями подвозили к. стенам и старые, знакомые с древних времен метательные машины. Например, в XV веке можно было наблюдать при осаде города такое зрелище.

Неподалеку от стены осажденного города стоит неуклюжая метательная машина «фрондибола» (рис. 5). Она похожа на журавль деревенского колодца. На коротком плече «журавля» — тяжелый груз. Долго трудятся несколько человек, чтобы поднять его как можно выше. А на длинном плече в петлю заложен камень. Потом «журавль» отпускают. Груз быстро тянет его короткий конец вниз. Длинное плечо, мгновенно поднявшись, бросает камень круто вверх. Фрондибола была еще более громоздкой и неуклюжей, чем древние катапульты и баллисты; притом она была слабее их и могла бросать камни килограммов в 20 всего-навсего метров на 150.

А неподалеку от фрондиболы стоит огнестрельное орудие — бомбарда (рис. 6). Это — толстая и тяжелая железная труба, сваренная из железных полос и скрепленная набитыми на нее железными обручами. Ствол бомбарды такими же железными полосами прикован к деревянной колоде. Приставное дно трубы имеет углубление. Это углубление заполняют липкой пороховой мякотью. Потом заряжают бомбарду каменным ядром и приставляют к ней дно. Щель между трубой и ее дном замазывают глиной. Затем скрепляют дно бомбарды с трубой при помощи задвижки, а сзади подпирают дно бревнами, чтобы его не вырвало при выстреле. Наконец, вставляют в отверстие дна длинный фитиль и поджигают его раскаленным железным прутом.

С бомбардами то и дело случались разные «беды»: их железные стенки были непрочны. То одна, то другая бомбарда разрывалась; при этом она обжигала, ранила и убивала окружающих.

Воины боялись, сторонились нового оружия. Говорили, что оно опаснее для своих войск, чем для неприятеля. То ли дело старые машины! Правда, нет от них дыма и грома, но к дыму и грому скоро все привыкли, и этим никого уже нельзя было напугать. А работа со старыми машинами была проще и безопаснее.

«Пусть мастера, которые изготовляют такие непрочные бомбарды, сами и стреляют из своих изделий», — говорили воины.

И мастерам приходилось самим возиться со своими детищами: часами наводили они бомбарды, то вынимая, то подкладывая деревянные клинья, чтобы опустить или приподнять ствол. Меркой, а нередко и просто на глаз, отмеривали они заряд пороха, то уменьшая его, то увеличивая.

Наконец, мастер поджигал фитиль, а сам прятался в яму в стороне от орудия.

Это служило сигналом и для осажденных: они тоже прятались за каменные зубцы стены, и ядро не причиняло им большого вреда. Иногда перед выстрелом молились о том, чтобы выстрел произошел благополучно и орудие не разорвалось.

В 1453 году, когда турки осаждали Византию, гордостью турецкого лагеря была большая мортира; она выбрасывала каменные ядра весом по 400 килограммов.

Падая с большой скоростью, это тяжелое ядро наполовину уходило в землю. Но стрелять часто такими ядрами было невозможно: возив с мортирой было так много, что она делала только семь выстрелов в сутки. Наконец, ее разорвало. Ко дню приступа турки остались при одних старых метательных машинах; почти все их огнестрельные орудия разорвались. Приступ велся по-старому: тысячи людей карабкались на стены. Но у турок было 50 воинов на одного византийца» и это решило исход дела. Византия была взята.

Не лучше, чем у турок, шло дело с новым оружием и у народов Западной Европы. Казалось, огнестрельные орудия, такие непрочные и капризные, не выдержат соперничества со старыми. Ведь безопасные в обращении машины с противовесом бросают камни ничуть не хуже, чем бомбарды.

Среди полководцев шли споры, какие орудия лучше: старые или новые. И большинство склонялось к тому, что лучше старые.

Но в 1494 году произошло событие, которое положило конец спорам. Молодой французский король Карл VIII готовился к походу в Италию, чтобы заявить свои наследственные права на Неаполь. Права надо было подкрепить силой. И Карл собрал при своем тридцатитысячном войске много орудий. Тут были фальконеты — легкие орудия, стрелявшие ядрами величиной с апельсин, и орудия «главного парка», стрелявшие ядрами с человеческую голову.

С этой артиллерией Карл VIII вступил в Италию. Навстречу ему вышли войска местных феодалов. Рыцари были закованы в железные латы. Но в первом же бою фальконеты забросали гордых рыцарей желчными «апельсинами», которые легко пробивали рыцарские латы.

Рыцари укрылись за каменными стенами «неприступных» замков. Однако ядра орудий «главного парка» разрушали ворота и стены этих замков (рис. 7). Вскоре Флоренция, Рим и Неаполь оказались в руках завоевателя.

По Западной Европе распространились вести о новом удивительном средстве, облегчающем победу. Прекратились прежние разговоры, будто огнестрельное оружие более опасно своим войскам, чем противнику. Теперь каждый город, каждый король старался завести побольше огнестрельных орудий, да таких, которые получше и посильнее. Но все же прошли еще многие десятки лет после этих событий, пока артиллерия стала полноправным родом войск.