АРТИЛЛЕРИЯ ПОМОГАЕТ ПРОРВАТЬ УКРЕПЛЕННЫЙ РАЙОН

Железобетонные укрепления создавались на многих границах европейских государств. Перед второй мировой войной такие укрепления были на западной границе Германии — линия «Зигфрид» и линия Гинденбурга; во Франции имелась линия Мажино, на которой французское правительство надеялось остановить наступление немецко-фашистской армии; в Финляндии с помощью англичан была построена линия Маннергейма, дважды прёодолённая Советской Армией.

Нелегка атака таких укреплений. В прочных железобетонных казематах защитники их чувствуют себя в безопасности от артиллерийского огня: своды и стены толщиной в 1,5–2 метра со многими слоями железной арматуры надежно защищают их от снарядов легкой и даже тяжелой артиллерии. Грохот разрывов глухо отдается внутри этих укрепле-ший, а мощная взрывная волна туда не проникает. Защитники железобетонных укреплений не испытывают и малой доли того, что приходится переносить защитникам траншей и полевых укреплений.

Снаряды наступающего противника могут попадать в амбразуры — узкие щели, оставленные в стенах укрепления для стрельбы из пулеметов и орудий. Поэтому стену, обращенную к противнику, так называемую «напольную стенку», обычно делают глухой, без амбразур. Больше того, ее засыпают, усиливают прочной «подушкой» из камней и земли, толщиной в 15–20 метров; снаряды сначала попадают не в стену укрепления, а в земляную подушку.

Амбразуры же делают в тех стенах, которые обращены в стороны и в тыл, с расчетом, чтобы соседние укрепления могли поддерживать друг друга огнем. Пулеметы и орудия, стреляющие вперед, помещают во вращающиеся стальные башни или располагают за броневыми плитами до 30 сантиметров толщиной.

В каждом таком укреплении находится обычно одно-два орудия и несколько пулеметов. А бывают и более крупные укрепления с десятками орудий и пулеметов.

Каждое укрепление тщательно замаскировано. Оно покрыто тонкой стальной сеткой; летом в сетку вплетают ветки и траву, а зимой ее накрывают картоном и присыпают снегом. Иногда над укреплением строят небольшой дом или сарай и даже целый хутор. Издали укрепление кажется холмом, поросшим травой и мелкими кустиками или засыпанным снегом (зимой). Не довольствуясь такой маскировкой, нередко впереди укрепления сажают деревья, чтобы скрыть от глаз наступающего даже и самый холм.

Но защитники укрепления действуют не вслепую: в железобетонное перекрытие вмонтирован купол из толстой брони с восемью узкими щелями для ведения огня во все стороны, а в больших укреплениях — и 2–3 таких купола. В маскировочной сетке против смотровых щелей оставлены промежутки. В роще проделаны просеки, позволяющие просматривать подступы. Благодаря этому из укрепления можно наблюдать почти во все стороны и видеть каждого, кто приближается к холму.

Очень трудно пехоте без помощи артиллерии овладеть такими мощными укреплениями или просочиться в промежутки между ними: огонь пулеметов и орудий сметет каждого, кто попытается приблизиться; промежутки между укреплениями невелики — на важнейших участках они не превышают 200–300 метров. При этом железобетонные укрепления располагаются в несколько рядов в шахматном порядке: задние ряды поддерживают своим огнем передние. Прорвавшись через первый ряд укреплений, надо преодолевать второй ряд, потом — третий.

И танкам тоже нелегко пробраться сквозь такую «линию». Путь им преграждают минные поля, фугасы, глубокие противотанковые рвы. Кроме того, танки встречают на своем пути расставленные в несколько рядов прочные железобетонные или каменные столбы — «надолбы». У финнов надолбы были устроены в виде гранитных пирамид метра в полтора высотой. Наехав на них, танк не в силах двигаться дальше: он упирается в слегка наклоненные вперед столбы, и этот барьер держит его, не позволяя двинуться вперед.

Если танкам удалось преодолеть первую полосу надолб, они натыкаются на вторую, точно такую же, расположенную в промежутке между укреплениями. Пока танки пытаются взять второй барьер, орудия из ближайших укреплений через амбразуры почти в упор расстреливают их перекрестным огнем.

Подземные ходы обеспечивают сообщение между укреплениями. В нижних этажах, находящихся глубоко под землей, имеются запасы боеприпасов и продуктов питания. В каждом укреплении есть колодец и запас воды. Вентиляция постоянно дает свежий воздух. Поэтому в укреплении, даже окруженном противником со всех сторон, можно долго сопротивляться.

Не разрушив железобетонных укреплений, почти невозможно пробиться между ними.

А разрушить их могут лишь снаряды самых крупных калибров. Да и то не сразу: очень нелегко обнаружить тщательно замаскированное долговременное оборонительное сооружение. А пока оно не обнаружено, его нельзя разрушить; стрельба наудачу бессмысленна. И вот начинается кропотливая работа артиллерийской разведки. Прежде всего фотографируют укрепленный район с воздуха. Но и на аэрофотоснимке хорошо замаскированные долговременные сооружения не видны; лишь самые опытные дешифровщики распознают их на снимках по косвенным признакам: на аэрофотоснимках можно различить просеки, сделанные в лесу для наблюдения и обстрела, очертания проволочных заграждений, противотанковые рвы и надолбы, протоптанные тропинка. Дешифровщи.к обводит кружком на аэрофотоснимке поляну, ничем не примечательную на первый взгляд, или группу деревьев и надписывает: «ДОС». Это означает: долговременное оборонительное сооружение.

Но расшифровка аэрофотоснимка — это только первый шаг. Теперь надо найти это сооружение на местности и проверить предположение дешифровщика.

С фронта чаще всего не видно такого укрепления: оно скрыто расположенной впереди рощей (рис. 374). Надо расчистить рощу, срубить ее, чтобы она не мешала обзору. Но ведь пробраться в эту рощу невозможно — мешает огонь обороны. В роли лесоруба выступает тяжелая батарея. Установив взрыватели своих гранат на осколочное действие, онз начинает расчистку рощи. Зубчатые, словно пилы, осколки тяжелых гранат начисто срезают ветви, сучья и даже стволы деревьев; силы взрыва тяжелого сеаряда достаточно, чтобы с корнем вырвать старую сосну, ель или дуб.

Проходит несколько часов — и на месте рощи остаются обломки древесных стволов и сучья, а среди изрытого воронками поля только кое-где торчат голые сломанные стволы. Теперь артиллеристам виден холм, иной раз с деревянными постройками (рис. 375). Но что это — укрепление или естественная возвышенность? Только после «вскрытия» можно с уверенностью ответить на этот вопрос.

«Вскрытием» сооружения занимаются те же артиллеристы. Вокруг холма и на его вершине рвутся снаряды тяжелых гаубиц. Теперь их взрыватели установлены на фугасное действие. При каждом разрыве, выбрасывается фонтан земли. Если холм в самом деле является укреплением, разрывы фугасных гранат сорвут с него маскировочную сеть, разрушат постройки — сарая, домики, воздвигнутые для маскировки, — разбросают подушку из камня и земли, прикрывающую укрепление спереди.

Наконец, сооружение «вскрыто»: то, что недавно казалось холмом с обычными деревянными постройками, принимает грозные очертания бетонных казематов с броневыми куполами для наблюдения, вращающимися стальными орудийными и пулеметными башнями (рис. 376).

Лишь теперь, когда обнаружена стена укрепления, оно становится делью для самых тяжелых батарей — «батарей разрушения», стреляющих бетонобойными снарядами.

Тяжелые снаряды долбят крепкие своды или прочную «напольную» (то-есть обращенную в поле) стенку. Вот уже разбиты тяжелыми снарядами прочные стальные колпаки. Сеть толстых железных прутьев — арматура — выступила из-под ровной серой поверхности бетона, который начал крошиться от мощных ударов.

Наконец, бетон уступает силе удара артиллерийского снаряда, дым разрыва медленно выходит изнутри укрепления: один из боевых казематов выведен из строя (рис. 377).

Теперь пехота может штурмовать укрепление, которое еще недавно казалось непреодолимым. Но, возможно, часть казематов еще цела; поэтому в первых рядах пехоты продвигаются самоходные орудия, чтобы открыть огонь по амбразурам уцелевших казематов. Сотни орудий на широком фронте в несколько десятков километров «вскрывают» бетон и разрушают укрепления, чтобы танки и пехота могли с меньшими потерями пройти через образовавшиеся широкие проходы.

В то же время другие орудия подавляют живую силу и огневые средства противника, разрушают земляные укрепления и окопы, делают проходы в заграждениях, подавляют огонь батарей обороны. Авиация не позволяет неприятельским резервам подойти к линии фронта, не дает подвозить продукты питания, снаряды и патроны для обороняющихся.

Наконец, первая линия укреплений взята. Но за ней встает вторая, третья, а нередко — четвертая и пятая линии таких же укреплений. И перед каждой из этих линий артиллерии приходится начинать свою трудную боевую работу сначала.

Во время Великой Отечественной войны для разгрома гитлеровских войск в Восточной Пруссии Советской Армии нужно было овладеть сильнейшим укрепленным районом города Кенигсберга.

В этом районе гитлеровцы сосредоточили большое количество войск и различной боевой техники.

Внешний оборонительный рубеж укрепленного района состоял из 13 главных и 3 вспомогательных фортов (крепостных сооружений). На каждом форту имелись крегюстные орудия, батарея полевых орудий и много пулеметов. В промежутках между фортами были расположены железобетонные долговременные огневые точки. Перед укреплениями был вырыт глубокий противотанковый ров, заполненный водой. Прорвать такой мощный укрепленный район, уничтожив прочные крепостные сооружения, было чрезвычайно трудно.

Гитлеровское командование было уверено, что перед укрепленным районом Кенигсберга советские войска будут остановлены, что они не сумеют разрушить четырех линий укреплений, более мощных и прочных, чем укрепления линии Маннергейма. Однако и здесь советская артиллерия проложила путь своей пехоте.

В апреле 1945 года части Советской Армии с боями подошли к внешнему оборонительному рубежу укрепленного района. Наша артиллерия обрушила на укрепления врага огонь своих самых мощных орудий. После артиллерийской подготовки и авиационной бомбардировки крепостных сооружений в атаку пошли наши танки и пехота. Завязались ожесточенные бои на внешнем оборонительном рубеже. Где нельзя было разрушить убежища, скрытые под землей на глубине нескольких десятков метров, там советские артиллеристы разрушали броневые купола и башни; укрепление становилось беспомощным, потому что его защитники, хоть и оставались внутри, глубоко под землей, но уже не могли ни стрелять, ни наблюдать. Затем под прикрытием артиллерийского огня подползали к укреплению советские саперы с тяжелым грузом взрывчатых веществ. Они спускали взрывчатку в колодцы укрепления, с которых артиллеристы сбили перед этим купола, и взрывали укрепления изнутри. Бели вражеский гарнизон не сдавался, то он погибал под обломками своего укрепления.

В результате сокрушительных ударов артиллерии, массированных бомбардировок с воздуха и стремительных атак танков и пехоты были заняты все северные и южные форты, а к концу дня 9 апреля наши войска, преодолев сопротивление врага на остальных фортах, овладели Кенигсбергом.

Так Советская Армия с помощью артиллерии овладевала самыми мощными вражескими укрепленными районами.