АРТИЛЛЕРИЯ ПРЕГРАЖДАЕТ ПУТЬ ВРАГУ

Это было в те дни, когда Советская Армия освобождала от немецко-фашистских захватчиков Литву. Наши танки и пехота должны были захватить вражеские околы на высоких холмах. Справа от холмов находился дремучий лес. Разведчики сообщили, что в лесу они обнаружили проволочные заграждения и завалы из срубленных деревьев. Наши войска должны были обойти этот лес и окружить его. Но в лесу располагались вражеские резервы; они могли контратаковать наши части и задержать наступление. Поэтому артиллерии была поставлена задача: подготовить перед опушкой леса заградительный огонь, чтобы не допустить жражеской контратаки. Артиллеристы заранее сделали все расчеты для каждого орудия и записали мелом необходимые данные на орудийных щитах. Было условлено, что, когда фашисты пойдут в контратаку и понадобится открыть по ним огонь, радио и телефон передадут одно слово «Буря», а передовые части нашей пехоты пустят зеленые и красные ракеты.

На этом участке нашей артиллерий было много. И она хорошо справилась со своими, задачами: разрушила большую часть вражеских укреплений, завалила траншеи, перебила множество фашистов.

Неприятельским батареям тоже пришлось туго: десятки орудий были разбиты нашими снарядами, много артиллеристов перебито.

Словом, советская артиллерия поработала так хорошо, что, когда наши стрелки поднялись во весь рост и стремительно пошли в атаку, гитлеровцы почти не стреляли. Не прошло и часу, как наша пехота захватила три линии вражеских траншей.

И тогда началась контратака гитлеровских войск из леса. Налетели вражеские самолеты-пикировщики и стали сбрасывать бомбы. В то же время из леса открыли огонь вражеские минометы, а затем пошла в контратаку на наш правый фланг неприятельская пехота. Впереди нее двигалось десятка три танков. Гитлеровцы шли густыми цепями: они хотели, сразу смять наших стрелков.

Но они не подозревали, что советские командиры предвидели их контратаку.

Продвигаясь вперед, наши солдаты тащили за собой противотанкск вые пушки. Шли с нашей пехотой и самоходные орудия. Те и другие встретили своим огнем фашистские танки.

И в тот же миг по всем проводам, по всем радиостанциям зазвучало условное слово: «Буря!» Из траншей, захваченных нашими стрелками, полетели вверх зеленые и красные ракеты.

«Буря, огонь!» — раздалась команда.

Казалось, еле двигается секундная стрелка часов. Десять... двадцать... тридцать секунд.

Через 30 секунд раздался свист первых снарядов, которые пронеслись над артиллерийскими наблюдательными пунктами в сторону контратакующих гитлеровцев. В следующее мгновение открыли огонь и все другие батареи. Сплошной гул, свист и вой заглушили остальные звуки боя: в сторону фашистов летели сотни снарядов разного калибра.

Прошло несколько секунд, и поляна перед опушкой большого леса окуталась дымом. Наши снаряды достигли цели.

Над темным облаком дыма взлетали комья земли, а когда снаряды залетали на опушку леса, в воздух поднимались кусты и деревья.

Минуты три неистовствовал этот смерч. Наконец, огневой налет кончился.

Наши артиллеристы с нетерпением ждали, когда ветер отнесет дым, застилавший поле. Вскоре оно открылось их глазам. И вот что они увидели: около десятка сильно дымивших костров разгоралось среди поля — это горели фашистские танки. Поперек поляны легли неровные серо-зеленые полосы, напоминавшие скошенную траву: это были убитые фашисты, незадолго перед тем наступавшие густыми цепями. Кое-где, ковыляли раненые, опираясь на винтовки. С контратакой было покончено.